После окончания Второй мировой войны немецкие печатники и типографы были вынуждены
решать проблему восстановления и переоснащения полиграфических предприятий, потерявших, в результате бомбёжек союзников,
большую часть зданий и типографских материалов. Более того, им пришлось иметь дело почти исключительно с антиквенными
шрифтами, возможно, единственным полезным наследием Третьего рейха. Решение заменить готический шрифт на антиквенный,
в качестве стандарта для Германии, было принято в 1941 году. До этого времени нацистская пропаганда восхваляла готику
как квинтэссенцию немецкой письменности, после—осудила, как чуждое немецкому духу еврейское изобретение.
|
|
Герман Цапф
|
Печатники и издатели, находившиеся в основном в Лейпциге и других частях восточной зоны и раньше использовавшие
антиквенные шрифты, оказались в более лёгкой ситуации, чем словолитни расположенные на западе Германии и начавшие
разработку антиквы практически с нуля. Возглавил тех, кто шёл вперёд, молодой Герман Цапф (Hermann Zapf).
Цапф родился 8 ноября 1918 года в Нюрнберге. День был беспокойным, совет рабочих и солдатских депутатов взял над городом
политический контроль. Мюнхен и Берлин сотрясались от революции. Вдобавок к политическому хаосу в Европе бушевала
эпидемия "испанки", унёсшая за 1918–1919 годы 20 миллионов жизней, больше, чем потеряла Германия и её союзники в Первой
мировой войне.
В 1925 году мать отдала мальчика в школу. Во время учёбы его интересовало всё, что было связано с техникой. Герман собрал
детекторный радиоприёмник, который он вместе со старшим братом слушал по ночам, спрятавшись от родителей под одеяло. Дом
и сад были усеяны разного рода системами предупреждения, братья с помощью технических средств пытались скрыть свои детские
секреты от родителей. С этими секретами, кстати, был связан первый шрифтовой "проект" Германа Цапфа, позволявший детям
тайно обмениваться информацией. Это была странная, по выражению самого Цапфа, смесь германских рун и кириллицы,
расшифровать которую мог только посвящённый.
В 1933 году школу пришлось покинуть, поскольку его отец, представитель профсоюза на большом автомобильном заводе, с приходом
нацистов лишился работы и в марте того же года был на короткое время отправлен в лагерь Дахау. О продолжении учёбы и карьере
инженера, как мечтали отец и сын, Герману Цапфу пришлось забыть. В новой политической ситуации он не мог поступить в
Нюрнбергский технический институт имени Ома.
Надо было найти себе занятие. Поскольку Герман неплохо рисовал, его школьные учителя, далёкие от политических проблем семьи,
посоветовали выбрать профессию литографа. Но, как рассказывает сам Герман Цапф, "Прошло 10 месяцев, прежде чем я в 1934
году получил место подмастерья. Каждый раз, когда я приходил на собеседование, мне задавали политические вопросы, а потом
говорили, что мои работы нравятся, но они не могут принять меня. Последней в телефонной книге была компания, в которой мне
не задавали вопросов о политике. Там тоже согласились, что мои рисунки хороши, но они не занимались литографией, и им был
не нужен ученик литографа. Мне предложили стать ретушёром, и, если я не против, начать в ближайший понедельник. Я тут же
согласился и пулей помчался на своём велосипеде домой, чтобы посмотреть в словаре, что такое ретушёр." На четыре года Цапф
становится учеником ретушёра в местной типографии Karl Ulrich & Co.
В 1935 году в Нюрнберге прошла выставка работ Рудольфа Коха (Rudolf Koch), умершего годом ранее. Увиденное привело Цапфа
к идее стать каллиграфом. Он купил книги Коха Das Schreiben als Kunstfertigkeit и Эдварда Джонстона Writing & Illuminating, & Lettering
и приступил к самостоятельному изучению каллиграфии, что со временем сделало его одним из выдающихся современных
художников. В 1938 году закончилась учёба в Karl Ulrich & Co, Цапф переезжает во Франкфурт на Майне, где знакомится с
историком печати Густавом Мори (Gustav Mori) и его легендарной библиотекой, а также выдающимся пуансонистом Августом
Розенбергом (August Rosenberg), работавшем до 1917 года гравёром в Санкт-Петербурге. Густав Мори познакомил молодого
человека с сотрудниками словолитни D. Stempel AG и фирмы Linotype GmbH, выпускавшей наборное оборудование.
|
|
Гарнитура Гильгенгарт
|
|
|
Иллюстрация из книги "Перо и резец"
|
В 1938-м Цапф начинает проектировать свой первый шрифт для словолитни Stempel—фрактуру Gilgengart и, одновременно с этим,
шрифт для набора музыкальных текстов Alkor по заказу кассельского издательства Baerenreiter-Verlag. В это же время начинается
работа над книгой "Перо и резец" (Feder und Stichel), демонстрировавшей двадцать пять каллиграфических шрифтов. Рисунки были
закончены в 1941-м, а в 1949-м книга была напечатана небольшим тиражом в типографии фирмы Stempel с форм, награвированных
Августом Розенбергом. Только представьте себе, Розенберг резал гравюры во время воздушных налётов на Франкфурт, город, почти
полностью уничтоженный бомбардировками союзников!
Первого апреля 1939 года Герман Цапф был мобилизован для усиления Линии Зигфрида на границе с Францией. "Я никогда не
занимался физическим трудом, мои руки умели работать кистью, а не увесистой лопатой. Через пару недель у меня начались
проблемы с сердцем, и я был отправлен в канцелярию писать приказы и спортивные сертификаты." В сентябре 1939 всю рабочую
команду перевели на службу в Вермахт, а Цапфу с сожалением сообщили, что из-за проблем с сердцем его не призывают в армию,
а увольняют. "Я не был тем человеком, который бы сильно расстроился из-за этого. Я скорее переживал за моих товарищей,
оставшихся на французской границе. Однако, 1-го апреля 1942 года, и это не было первоапрельской шуткой, пруссаки вызвали
меня, чтобы я внёс свой вклад в дело великой победы. Они не послали меня в военно-воздушные силы, для которых я был отобран,
а отправили в артиллерийскую часть в Веймаре."
В учебке Цапф, по собственному признанию, постоянно путал где право и лево, и, несмотря на предупреждения офицеров, был
неуклюж с оружием. Его быстро сплавили в Дижон, а затем в Бордо в подразделение военной картографии. "В Бордо я чертил
секретные карты испанских железных дорог. В планах было завоевание Гибралтара с помощью тяжёлой артиллерии, передвигавшейся
по железным дорогам. Но хитрая лиса Франко, не доверявший "другу" Адольфо, при ремонте железнодорожных мостов, разрушенных
во время гражданской войны, использовал узкую колею, по которой не могла пройти тяжёлая артиллерия."
У Цапфа оставалось немного времени для эскизов в записной книжке, и в 1944 году он написал каллиграфическую композицию по
"Junggesellentext" Ганса фон Вэбера. С этого листа бумаги началась история гарнитуры Zapfino, появившейся через 50 лет. Военная
служба закончилась для Германа Цапфа во французском плену, откуда он довольно быстро был отпущен.
После возвращения во Франкфурт Цапфу предложили работу арт-директора в типографии фирмы Stempel. Ему не было ещё и 30-ти,
но его не просили подтвердить квалификацию, предъявить диплом или рекомендательные письма. Достаточно было показать 3
записные книжки с эскизами, сделанными во время войны.
|
|
Гарнитура Палатино
|
Цапф приступает к неподъёмной работе по восстановлению шрифтового хозяйства, опустошённого войной. В 1948 году, после
тщательной подготовки, начинается работа над гарнитурой Palatino, рисунок которой основан на итальянских шрифтах эпохи
Возрождения, оказавших большое влияние на впечатлительного молодого человека, работавшего в традициях Рудольфа Коха.
Шрифт был назван в честь итальянского каллиграфа 16-го века Джамбатисты Палатино (Giambattista Palatino). В рисунке шрифта
Palatino соединились удивительная грация и чёткость классических ренессансных форм и живой, подвижный контур каллиграфического
шрифта. Поскольку Stempel производил матрицы для немецкого филиала Mergenthaler Linotype, Palatino был немедленно адаптирован
для строкоотливных машин Linotype, а впоследствии—практически для всех наборных систем, выпускавшихся на Западе. Поскольку
Palatino оказался жирноват для набора в мелких кеглях, в 1952–53 годах Цапф разрабатывает более светлую версию, названную
Aldus. Одновременно с Palatino начинается проектирование гарнитуры Melior, рисунок которой основан на математической конструкции
суперэллипса.
|
|
Гарнитура Оптима
|
|
|
Гарнитура Saphir
|
|
|
Гарнитура ZapfBook
|
|
|
Гарнитура Marcony
|
|
|
Гарнитура Hunt Roman
|
|
|
Гарнитура Zapf International
|
|
|
Гарнитура Zapf Chancery
|
В период между 1948 и 1954 Цапф подготовил не только Palatino и Melior, но и множество других шрифтов для латинского и греческого
алфавитов. Среди них: Virtuosa (1952–53), Phidias (1953), Frederika (1953), Heraklit (1954), Mergenthaler Antiqua (1954), Linotype
Janson (1952), Saphir (1952), а также множество орнаментов и наборных украшений. Несколько позже начинается работа над
гарнитурой Optima—наиболее оригинальным шрифтом Цапфа. Рисунки базировались на золотом сечении и были сделаны после
подготовительной работы в Италии в 1950 году. Optima положила начало новой классификационной группе, названной "антиквой
без засечек". В Оптиме, без разрушения природы антиквенного шрифта, соединились комфортные, округлые пропорции переходной
антиквы Баскервиля (John Baskerville) и отсутствие засечек. Хотя Optima не задумывалась как книжный шрифт, она оказалась
достаточно удобочитаемым текстовым шрифтом, и, со времени своего появления в 1958 году, приобрела невероятную популярность.
В конце 1956 года Цапф покидает пост руководителя шрифтового отдела фирмы Stempel, хотя и продолжает тесно сотрудничать
с ней. Администрирование отнимало всё больше и больше времени, а его хотелось посвящать творческой работе по проектированию
книг, шрифтов и каллиграфии. После уже упомянутой Feder und Stichel Цапф выпускает Manuale Typographicum (1954), Typographische
Variationen (1963), второй том Manuale Typographicum (1968), Orbis typographicus (1980). Продолжается и проектирование шрифтов
для металлического и фотонабора. Между 1967 и 1972 разработаны: Jeanette, Firenze, Textura, Hallmark Uncial, Missouri, Scriptura,
Crown. В 1976 появляются Comenius для Berthold, Zapf Book для International Typeface Corporation, Marcony для Hell Digiset, Hunt
Roman, заказанный Hunt Botanical Library. В 1977 выпущен Zapf International (ITC), а в 1979—Zapf Chancery (ITC), который сегодня
установлен практически на каждом компьютере.
В 60-х годах начались радикальные изменения технологии Гутенберга. Сначала появился фотонабор, затем, после изобретения
Рудольфом Хеллом (Rudolf Hell) фотонаборной машины Digiset, набор становится цифровым. Герман Цапф был не только свидетелем,
но и участником этого процесса. У него появляются идеи использования компьютерных программ для набора и вёрстки, однако не
воспринятые серьёзно в Германии и даже отвергнутые в Техническом университете Дармштадта, где с 1972 по 1981 Цапф читал
лекции по типографике.
Поскольку в Германии никто и слушать не хотел об этих идеях, пришлось рассказывать о них в США. Американцы, с их духом старых
пионеров, были более восприимчивы к новым и необычным идеям. В 1977 Цапф приглашается на должность профессора в
Рочестерский технологический институт (Rochester Institute of Technology), а в 1983 в Стэнфордском университете (Stanford University)
работает с профессором Дональдом Кнутом (Donald Knuth), математиком, одним из пионеров цифрового шрифта, над проектом Euler
для Американского математического общества.
Один из студентов, Дэвид Зигель (David Siegel), участвовал в программировании форм шрифтовых знаков. После окончания учебы
в Стэнфорде Дэвид Зигель захотел войти в сферу шрифтового бизнеса и обратился к Герману Цапфу за помощью. Он написал, что
у него невероятная идея—создать гарнитуру нового типа со множеством вариантов соединения различных знаков с помощью
программы "художественного хаоса", в то время очень популярной среди студентов Стэнфорда.
|
|
Гарнитура Zapfino
|
Дэвид Зигель хотел немедленно приступить к работе, используя каллиграфический образец, который воспроизводился в одной из
статей Цапфа в Чикаго. "У меня было ощущение, что это неверный путь и я был весьма обеспокоен, получив от него первые эскизы.
Хотя мне было очень интересно работать над сложной, комплексной программой—я преподавал компьютерные программы для
типографики в Rochester Institute of Technology с 1977 по 1986 год—всё же меня не очень привлекала перспектива освоения
чего-то нового. Вскоре я вспомнил о существовании одной странички с каллиграфией 1944 года в одном из блокнотов ещё тех
времен, когда я был картографом в Бордо. Может быть, из этого получится сделать новую гарнитуру".
Цапф попробовал повторить процесс создания шрифта Virtuosa (D. Stempel AG, в 1948). Но результатом тогда был лишь компромисс:
горячий набор накладывал слишком много ограничений для свободных, раскованных знаков. Приходилось сильно уменьшать наклон
букв, дабы избежать осложнений с кернингом. Так что только современные электронные технологии позволили достичь того
результата, который можно видеть сегодня. Оригиналы для оцифровки были исполнены ширококонечным пером с меняющимся
углом поворота и, одновременно, то более, то менее интенсивным нажимом при письме. Для оцифровки проекта Дэвид Зигель
позвал Джино Ли (Gino Lee), программиста из Бостона, который с самого начала буквально лопался от энергии и желания работать,
так что даже собирался переехать в Калифорнию. Сотрудничество с Джино Ли принесло огромное удовольствие и его работу
практически не пришлось править.
Предполагалось, что программа будет использоваться для автоматического соединения букв, образования лигатур и особых знаков.
Однако необходимое для этого программирование оказалось слишком сложным, а набор знаков превышал все существовавшие
нормы, так что работу пришлось приостановить. Технология, которую планировалось создать, напоминала теперешний шрифтовой
формат OpenType.
В тот момент, когда почти всё уже было готово, Цапф получил печальное письмо от Дэвида. Его бросила девушка, и теперь его ничто
не интересовало. В конце концов, он сказал, что хотел бы снова приступить к работе, но, к сожалению, он совершенно потерял интерес
ко всему тому, над чем они так долго бились.
"В результате всех этих взлетов и падений развитие Zapfino остановилось. Это продолжалось до тех пор, пока я наконец не набрался
храбрости показать незавершенный проект в Linotype Library GmbH, где было решено довести его до конца. Linotype придал всему
этому видимость некоторого порядка, и в конце концов мы сошлись на четырех алфавитах, некоторые знаки исключив и некоторые
прибавив. Ещё нужно было добавить 100 орнаментов, перьевые росчерки и указатели. Указатели обычно бывают в виде чёрных рук,
но в Zapfino я заменил их на женские. Я уже употреблял подобные знаки, впервые—в Zapf Dingbats, созданном в 1977 году для
Международной Шрифтовой Корпорации (ITC)".
Zapfino—очень податливая и гибкая гарнитура с набором альтернативных знаков. Основное начертание состоит из нормальных
прописных, а ещё три дополнительных начертания содержат варианты строчных знаков, более вольные, раскрепощенные прописные,
лигатуры и специальные прописные знаки с большими декоративными росчерками. Использование Zapfino требует определенного
мастерства. Необходимо следить за тем, чтобы нижние и верхние выносные элементы размашистых букв не задевали друг друга.
Такие знаки с большими росчерками как "g" надо использовать осторожно, лучше всего в последней строке текстового блока.
Прописные можно применять также в качестве инициалов при наборе вместе с некоторыми другими гарнитурами, например с Оптимой.
"Для создания новых цифровых шрифтов молодым дизайнерам просто необходимо изучить огромные возможности, которые дает
новая технология. К счастью, мы уже не работаем в условиях изготовления металлических шрифтов и избавлены от прежних
ограничений и компромиссов, от которых я поседел".
"Будущее у каллиграфии не очень-то светлое и радужное—но, все же, оно не темнее чернил, которыми мы пишем. Осваивая искусство
каллиграфии, не стоит видеть в компьютере своего соперника—очень скоро в твоей работе проявится пессимизм. Каллиграфия всегда
отражает свежее и непосредственное впечатление от создаваемых форм и становится выражением твоих чувств, настроения, тебя
самого. Это совет тем, кто слишком часто разочаровывается в шрифтовом бизнесе, особенно в результате посредственного копирования
его творений. Возьмите кисть или перо и перенесите искусство каллиграфии с его многовековыми традициями в электронное будущее".
Шушана Фришт, Вера Евстафьева
В статье использованы материалы Интернет сайтов, журнала "La Operina", мультимедийного издания "Zapfino" фирмы Linotype Library,
книги Sebastian Carter "Twentieth century type designers".
|
